Этой соловьевской работе предшествовала  слегка комичная (но одновременно и драматичная)  история  романа с одной дамой – Софьей Михайловной Мартыновой. Летом  1892 г. Соловьев снимает дачу в Морщихе около ст.Сходня, недалеко от имения объекта его страсти. Но оказалось, что жить в крестьянской избе он не может. С большим юмором Соловьев описывает в стихах проживание там:

Поднялись на бой открытый

Целые толпы –

Льва Толстого фавориты,

Красные клопы.

Почему клопы являются фаворитами Толстого – тут надо разбираться, но что касается самой пассии, то своему брату Михаилу (который пользовался у Соловьева абсолютным доверием) он пишет:  «Представь себе, что я имел дело с таким нравом, сравнительно с которым С.П. есть сама простота и сама легкость». «С.П.» – это Софья Петрова Хитрово – предмет его возвышенной, идеальной любви многие годы, с которой он, однако, к тому времени, разошелся. Прошедшее же время в обороте  «имел дело» означает, что Соловьев довольно быстро сумел  преодолеть свою страсть. И снова ему помогло самосмирение, «юмор висельника», юродство, которого многие из его окружающих не понимали. Тем же летом 1892 г. в письме к Венгерову он приводит «эпитафию» на себя самого:

Владимир Соловьев

Лежит на месте этом.

Сперва был философ,

А ныне стал шкелетом.

Иным любезен быв,

Он многим был и враг;

Но, без ума любив,

Сам ввергнулся в овраг.

Он душу потерял,

Не говоря о теле:

Ее диавол взял,

Его ж собаки съели.

Прохожий! Научись из этого примера,

Сколь пагубна любовь и сколь полезна вера.

Однако сразу после этой истории Соловьев начинает писать книгу «Смысл любви», где любовь не «пагубна», а наоборот, оправдана верой. «Он был влюбленный философ» замечает Бердяев /3:180/. И, как и любое произведение Соловьева, книгу много ругали. Но  ее надо оценивать по ее достоинствам, или даже по одной, но совершенно замечательной идее, которая составляет сердцевину работы. Соловьев ищет ответ на вопрос: «почему влюбленные не замечают недостатков любимых, а видят только достоинства». Ответ: в человеке два характера: эмпирический – таков человек в своей падшей реальности,– и умопостигаемый – образ Божий, замысел Божий о человеке. Влюбленным по благодати дается счастье видеть этот умопостигаемый характер, и от его ослепительной красоты они забывают об эмпирическом. 

Соловьев эту свою теорию применял на практике.  Е. Трубецкой пишет: «Особенно часто  обманывался он в женщинах. Он легко пленялся ими, совершенно не распознавая
прикрытой кокетством фальши, а иногда и ничтожества. Когда же наглядные
доказательства, казалось, должны были бы привести его к полному разочарованию,
он все-таки утверждал, что "ея умопостигаемый характер прекрасен", а
обнаружившиеся недостатки - только свойства "характера эмпирическаго"». Не исключено, что тут намек на Мартынову.

Впрочем, Мартынова была лишь эпизод. Сердце Соловьева занимали две другие Софии – Софья Петровна Хитрово и София – небесная.

Относительно первой Софии известно, что Соловьев в 1896 г. делал ей предложение, но получил отказ. Правда Лосев утверждает, что отказ Соловьева не огорчил – внутренне он уже давно с этой идеей расстался. Не исключено, что предложение Соловьева было жестом вежливости и дружбы, а не желания создать семью. Тут все дело во второй Софии. По мнению того же Маковского, Соловьев «приписывал себе еще и  личные к ней отношения, принимающие эротический характер, разумеется, в самом возвышенном смысле. Поэтому земную любовь он ощущает для себя, в общем, как некоторое падение или измену. Он не мог сделаться отцом или мужем, ибо чувствовал себя как бы обрученным…». И даже не исключено, что, несмотря на романы и привязанность к непристойным шуткам, Соловьев так и остался девственником (об этом намекают некоторые его знакомые).

Николай Сомин