В конце октября состо­ялось очередное за­седание Комитета по открытым рынкам (FОМС) ФРС США, которое не произ­вело совершенно никакого переворота в сознании экс­пертов и не удивило своей неординарностью. Руковод­ство ключевого центрального банка мира, контролируемо­го финансовой олигархией с Уолл-стрит и крупнейшими международными банками,  чётко заявило, что продолжит любыми средствами пресле­довать поставленные перед ним три цели: обеспечивать  максимальную занятость, поддерживать ценовую ста­бильность и обеспечивать умеренные (т.е. крайне низ­кие) долгосрочные  процент­ные ставки. С этой целью ФРС продолжит реализацию программы выкупа государ­ственных облигаций в объёме 40  млрд долларов ежемесячно и ипотечных ценных бумаг (mortgage-backed securities). Наряду с этим поставщик ос­новной резервной валюты продолжит реинвестировать доходы и купоны, получаемые от ипотечных ценных бумаг, в эти же самые низколиквид­ные и откровенно «дефолт-ные» ипотечные бумаги, а также в облигации Федераль­ного казначейства США.

Стоит напомнить, что в на­стоящий момент на балансе ФРС США находится ценных бумаг на сумму 3,56 трлн долларов, из которых на долю государственных долговых бумаг приходится 2,14 трлн долларов, а на долю ипотеч­ных - 1,39 трлн долларов. Только за последний год - с конца октября 2012 по конец октября 2013 года - ФРС выку­пила на вторичном рынке об­лигаций Федерального казна­чейства в объеме 462,3 млрд долларов. Тогда как с целью расчистки балансов крупней­ших американских банков, по совместительству являющих­ся акционерами ФРС США и реальными руководителями американского печатного станка, ФРС только за послед­ний год приобрела ипотечных ценных бумаг в объёме 542,6 млрд долларов.

Другими словами, именно частная акционерная компа­ния, выполняющая функцию Центрального банка США и монополизировавшая ещё в 1913 году право эмиссии клю­чевой резервной валюты, се­годня является крупнейшим кредитором правительства США. Отнюдь не Китай и Япония, которые приобрели госбумаг Минфина США на 1,35 и 1,17 трлн долларов со­ответственно, а именно ФРС США. По большому счёту на протяжении последних 4-5 лет частный акционерный Центральный банк США пре­доставляет американскому правительству кредит. Он фи­нансирует колоссальные бюд­жетные дефициты федераль­ного правительства и зани­мается скрытой монетизаци­ей американского госдолга, удерживая всю эту пирамиду на плаву. В противном случае Вашингтон бы не смог обеспе­чить поддержание столь мас­штабных бюджетных дефици­тов, которые на протяжении последних 5 лет варьируются в диапазоне 7-11% ВВП. В ре­зультате чего за период с 2007 по 2013 год размер госдолга США только на федеральном уровне вырос почти вдвое - с 65 до 107% ВВП. На протяжении последних лет Вашингтон стремительно наращивает за­имствования: размер чистых заимствований Федерального казначейства США вырос со 100-150 млрд долларов в кон­це 1980-х годов до 350-450 млрд в конце 1990-х и начале 2000-х и порядка 1,2-1,4 трлн долларов в последние 4 года.

Одновременно с этим за последние 5 лет объём креди­тования американского Мин­фина со стороны ФРС США вырос втрое - с 659-700 до 2,1 трлн долларов. Только за последние 5 лет объём вложе­ний ФРС США в американские госбумаги вырос с 4,5-5% ВВП до без малого 12-12,5% ВВП. Это беспрецедентный объём кредитования американско­го правительства со стороны ФРС США - подобного рода масштабов монетизации госу­дарственного долга в США не наблюдалось за всю историю существования Федерального резерва.

Благодаря политике не­ограниченной эмиссии аме­риканского доллара, испол­няющего функции не только национальной валюты и сред­ства обращения, но и функ­ции мировой резервной ва­люты, Федеральному резерву и Минфину США удаётся удер­живать на плаву пирамиду американского госдолга. Все три программы количествен­ного смягчения (QE), а так­же программы выкупа «ток­сичных» (читай дефолтных) активов (прежде всего ипо­течных ценных бумаг) были направлены на директивное и принудительное снижение процентных ставок. Это по­зволило, с одной стороны, в разы снизить стоимость заим­ствований на долговом рынке для Минфина США, а с дру­гой - обеспечило политику «принуждения к инвестиро­ванию». ФРС вынуждала осу­ществлять покупку рискован­ных активов международны­ми спекулянтами и крупными институциональными инве­сторами, которых последова­тельно выдавливали из низ­кодоходных инструментов с фиксированной доходностью в акции, корпоративные об­лигации, товарно-сырьевые биржи и на валютный рынок.

Именно благодаря колос­сальной эмиссии резервных валют (прежде всего амери­канского доллара) и притока сверхдешёвой финансовой ликвидности мы видим на­дувание пузырей во многих сегментах мировой финансовой системы. Так, амери­канские фондовые индексы переписывают исторические максимумы (индекс S&Р 500 превысил отметку в 1772 пунктов), нефть близка к ре­кордно высоким среднегодо­вым отметкам (свыше 107,7 долларов по итогам первых девяти месяцев 2013 года), а так называемые высокодо­ходные сырьевые валюты (ка­надский, австралийский и но­возеландский доллар и даже российский рубль) крайне переоценены.

Однако совершенно оче­видно, что главной целью ФРС и Минфина США было снизить процентные ставки по займам, и прежде всего по долгосрочным займам. Неудивительно, что размер платежей федерального пра­вительства США по выпла­те процентов по госбумагам упал с 3,1-3,2% ВВП в 2005-2007 годах до 1,4-1,5% сегод­ня. Это рекордный минимум с середины 1970-х годов. Един­ственное отличие: тогда гос­долг к ВВП не превышал 32% ВВП, а сегодня он в 3,2 раза больше - 107% ВВП. Тогда ФРС кредитовала правитель­ство в размере 1,2-1,5% ВВП, а сегодня в размере 12,5% ВВП. На протяжении послед­них 4-5 лет благодаря планово-директивному методу за­нижения процентных ставок и замещения краткосрочных облигаций долгосрочными среднегодовые расходы фе­дерального правительства на выплату процентов остаются стабильными - в диапазоне 220-240 млрд долларов. Даже несмотря на продолжающий­ся рост заимствований и пирамидостроительства.

Именно благодаря про­граммам количественного смягчения со стороны Феде­рального резерва Вашингто­ну удается поддержать пира­миду госдолга и обеспечивать долларовую глобализацию - финансовый капитализм идёт полным ходом, доведя миро­вую экономику до кризиса 2007-2009 годов. Благодаря наличию «печатного станка» и производству ключевой ре­зервной валюты США ежегод­но получают практически бес­процентный товарный кредит от всех остальных стран мира в размере 650-900 млрд долла­ров. Именно таких масштабов на протяжении последних лет достигает дефицит во внеш­ней торговле товарами США с остальным миром. Только за период 2000-2012 годов нако­пленный дефицит во внешней торговле товарами превысил 8,47 трлн долларов, а отрицательное сальдо счёта текущих операций составило 7,1 трлн долларов.

Ещё больше показательна ситуация за более длитель­ный промежуток времени - за период 1971-2012 годов, т.е. с момента августовской речи президента Ричарда Никсона и отказа США от исполнения взятых на себя в 1944 году в Бреттон-Вудсе обязательств по обмену долларов на золо­то (что означало без малого фактический дефолт США), накопились гигантские дисбалансы и перекосы. С мо­мента снятия «золотого тор­моза» накопленный дефицит внешней торговли США пре­высил отметку в 11,3 трлн долларов. Это огромная сум­ма, которая превышает 68% ВВП США в ценах 2012 года.

Одновременно с этим от­рицательное сальдо счёта те­кущих операций составило не менее внушительную сумму в размере 9,09 трлн долла­ров - 55,1% ВВП США. Даже накопленный профицит во внешней торговле услугами в размере 2,18 трлн долларов (13% ВВП) не смог компенси­ровать колоссальные внешне­торговые дисбалансы и пере­косы. Избыточное потребле­ние американских домашних хозяйств и корпоративного сектора, обеспечиваемое за счёт резервного статуса дол­лара и стремительного роста потребительского кредито­вания, компенсировалось за счёт колоссального притока капитала по финансовому счёту - профицит этого счёта за период 1971-2012 годов составил 8,56 трлн долларов.

Благодаря тому, что ФРС США является ключевым эмиссионным центром ми­ровой экономики и постав­щиком кредитов, а амери­канский доллар сохраняет за собой статус основной ре­зервной валюты, к притоку которой привязана эмиссия подавляющей части валют других стран в рамках поли­тики «валютного правления», США удалось получить ко­лоссальный инвестиционный доход в размере 1,89 трлн долларов. Именно таким ока­зался накопленный за 40-ле­тие эмиссионной вакханалии и долларовой глобализации профицит счёта инвестици­онных доходов - 11,2% ВВП США. Именно благодаря системе нефтедолларов США на протяжении последних четырёх десятилетий удаётся обменивать ничем не обеспе­ченные доллары на реальные материальные блага. Это афе­ра по обмену товарного на бестоварное, реального капи­тала на фиктивный.

В настоящий момент аме­риканский доллар обеспечен не только и не столько про­изводственным, инновацион­ным и научно-техническим превосходством США над остальными странами (хотя отчасти это и верно), сколько военно-политическим превосходством, агрессивной милитаристской политикой, шестью флотами, военными базами и, безусловно, инфор­мационно-пропагандистской машиной, которая контроли­руется крупным американ­ским олигархическим капита­лом и нацелена на формиро­вание требуемой Вашингтону и ФРС США «повестки дня». Контроль над общественным сознанием и манипулирование новостным потоком по­зволяют создавать требуемую «картину дня» и дестабилизи­ровать своих стратегических конкурентов.

Дело дошло до того, что даже в России крупнейшие федеральные каналы с придыханием и нескрываемым вос­торгом следят за заседаниями Комитета по открытым рын­кам ФРС США и отслеживают малейшие изменения в инто­нациях руководства американского «печатного станка». В городах и сёлах новостные ленты посвящены тому, ка­кой объём эмиссии доллара и выкупа «токсичных» активов будет утверждён банковским капиталом с Уолл-стрит. Это лишний раз подтверждает тезис о том, что, с одной сто­роны, обществу навязывается идея о том, что от руководства России ничего не зависит, а центр принятия решений рас­положен за океаном. А с другой стороны, это лишний раз под­тверждает тезис о том, что пра­вящие власти не хотят нести ответственность за результаты проводимой ими социально-экономической политики, не хотят вернуть контроль над страной в свои руки, а реаль­ные рычаги управления отече­ственной экономикой находят­ся за рубежом.

В этой связи возможное сво­рачивание программ выкупа активов и прежде всего повы­шение процентных ставок по займам до средних предкри­зисных значений (с сегодняш­них 1,7-2% до 4,5-5%) риску­ет стать смертельным ударом для американской экономики и финансовой системы в том случае, если это произойдёт до момента замещения кра­ткосрочных займов долгосрочными. В таком случае затраты на обслуживание гос­долга вырастут в 2,5-3 раза - с 1,5 до 4-4,5% ВВП. Что нане­сёт сильнейший - и не факт, что поправимый - удар по и без того хронически дефицит­ному бюджету США. Размер государственных расходов федерального бюджета США сегодня достигает 22-23% ВВП. В настоящий момент на выплату долгов тратится не более 6,5% всех средств бюд­жета. Однако в случае роста процентных ставок и удоро­жания заимствований на выплату процентов будет ухо­дить 17-20% ВВП, что станет неподъёмной ношей даже для крупнейшей в мире экономи­ки США.

При этом важно понимать, что на протяжении последних 4 лет Минфин США судорож­но рефинансирует и замеща­ет ранее взятые краткосроч­ные займы (сроком от 1 до 3 лет) долгосрочными (сроком от 10 до 30 лет), пользуясь искусственно заниженными процентными ставками. Де­лается это для того, чтобы выиграть время и не сесть на мель, когда ФРС будет вынуждена свернуть программы количественного смягчения, что спровоцирует сильней­ший рост процентных ставок по займам.

Неудивительно, что сама ФРС по указке Федерального казначейства США в послед­ние годы выкупает исключи­тельно долгосрочные госбу­маги с длительным сроком по­гашения - 10-20 лет. Если до кризиса в них было вложено лишь 50-60 млрд долларов, то сегодня, если верить данным ФРС США, на их долю прихо­дится уже 2,01 трлн долларов. Объём эмиссии американско­го доллара под приобретение государственных облигаций с длительным сроком погаше­ния вырос в 35-40 раз за по­следние пять лет.

Другими словами, ФРС США как Центральный банк не только кредитует прави­тельство и монетизирует гос­долг, что России в 90-е годы категорически запрещали делать МВФ и Всемирный банк, но и даёт правительству долгосрочный инвестицион­ный кредит под отрицатель­ную с учётом инфляции про­центную ставку. Эти деньги Минфин США направляет на развитие инноваций, финан­сирование НИОКР и науки, поддержку высокотехноло­гичных отраслей промышлен­ности, модернизацию инфра­структуры и даже на ведение агрессивной политики и военных операций США по все­му миру. Это к вопросу о том, как создаются долгосрочные инвестиционные ресурсы в экономике по низким став­кам, за которые российские псевдорыночные реформато­ры на словах безуспешно бо­рются уже третье десятилетие подряд.

Не только пенсионные на­копления и долгосрочные депозиты населения играют в этом свою роль, но и эмис­сионная политика Централь­ного банка, который за счёт построения полноценной и комплексной системы рефи­нансирования банковской системы под залог корпора­тивных и государственных ценных бумаг создаёт долго­срочные инвестиционные ресурсы, в дальнейшем, при поступлении в финансовый сектор, выступающие в ка­честве фундамента. За счёт кредитно-депозитных опера­ций банков они многократно мультиплицируются, созда­вая многоярусную надстрой­ку долгосрочных и доступных кредитных ресурсов.

Собранная денежными властями денежная база по­ступает в экономический обо­рот, срабатывает банковский мультипликатор, запускается механизм кредитно-банков-ской эмиссии и в расчёте на один доллар денежной базы создаётся порядка 8-10 долла­ров долгосрочных кредитных ресурсов по сравнительно низкой ставке процента. Да, в России банковский мультипликатор гораздо ниже: денежная масса превышает размер денежной базы лишь в 3,15 раза (28,6 трлн рублей против 9,1 трлн соответствен­но). Однако даже этот потен­циал открывает колоссальные преимущества: государство имеет возможность прово­дить адресную целевую кре­дитно-денежную эмиссию под финансирование долгосроч­ных капиталоёмких инвести­ционных проектов и рефи­нансирование предприятий из реального сектора эконо­мики.

Правительство России на страже американской пира­миды долгов.

Россия же устами министра финансов Антона Силуанова продолжает клясться в люб­ви и верности Минфину США и продукции американского «печатного станка». Напом­ним, что в середине октября на конференции после сам­мита министров финансов и глав центробанков группы G-20 Силуанов заявил, что не видит угроз технического дефолта и Россия продолжит держать в американских гос­бумагах 45% средств Резерв­ного фонда и ФНБ, тем самым кредитуя научно-технический прогресс и модернизацию не у себя в стране, а у стратеги­ческих конкурентов - в США, ЕС, Японии и т.д.

Видимо, глава Минфина США Джейкоб Лью провёл сеанс массового гипноза и нейролингвистического про­граммирования, напомнил российским чиновникам, кто в доме хозяин и где живут их семьи и хранятся их активы. Как результат - в правительстве решили не портить от­ношения с метрополией, ко­торая выступает в качестве источника легитимности для правящего в России компра-дорско-олигархического ка­питала и коррумпированной бюрократии. Такое чувство, что это попытка выслужиться перед Вашингтоном и отчи­таться о проделанной работе. Только этим можно объяснить задор и нескрываемый энту­зиазм министра финансов. Силуанов, будучи идейным учеником и сторонником без малого трижды «лучшего», по мнению британских банкиров и спекулянтов, министра фи­нансов Алексея Кудрина, дал ясно понять, что гайдаровско-чубайсовская колониальная администрация продолжит следовать в кильватере указа­ний Вашингтона и ФРС США, последовательно реализуя в России экспортную версию псевдолиберальной и глубоко антинаучной политики «Вашингтонского консенсуса».

Весьма показательно, что от своего подчинённого не от­стаёт и глава правительства Дмитрий Медведев, который стал центром притяжения сторонников доктрины вуль­гарного либерализма и кудри-номики. В конце октября в интервью европейским СМИ Медведев во всеуслышание заявил, что руководство Рос­сии не планирует пересма­тривать валютную структуру нефтегазовой «гробовой за­начки», в которую превра­щаются резервы в условиях отказа государства от модернизации экономики и плано­во-целевого неоиндустриаль­ного маневра. «Нет, не пла­нируется выход у нас из тех пропорций по ЗВР, которые у нас существуют», - приводит Интерфакс заявление главы правительства, сделанное им на пресс-конференции в пятницу после переговоров с премьер-министром Франции Жаном-Марком Эйро.

Премьер-министра не пуга­ют ни рецессия в Еврозоне, ни суверенно-долговой кризис в европейской периферии, ни даже пирамида долгов в США, ни непрекращающийся театр абсурда вокруг вопроса повышения потолка амери­канского госдолга, ни даже весенняя «стрижка баранов» на Кипре, введение закона FАТСА, составление «списка Магнитского» и угрозы американских конгрессменов за­морозить счета трёх крупней­ших госбанков (ВТБ, ВЭБа и Газпромбанка).

Одновременно с этим Мед­ведев подтвердил недавно озвученную Силуановым ва­лютную структуру россий­ских нефтегазовых резервов: порядка 45% вложено в аме­риканский доллар, 40% - в евро, 10% - в британский фунт, оставшиеся 5% распре­делены по остальным валю­там. Эти же оценки несколь­ко ранее, зимой 2013 года, озвучивал тогдашний первый зампред Центрального банка России Алексей Улюкаев.

Судя по всему, заявления Силуанова и Медведева явля­ются спланированной акцией российских высокопостав­ленных чиновников, которые стараются выслужиться перед американскими и европей­скими элитами. Они изо всех сил отчитываются о предан­ности Вашингтону и готовно­сти следовать рекомендациям своих заокеанских покрови­телей. Глава Минфина вы­разил непоколебимую веру в продукцию печатного станка ФРС США, а премьер-министр России заверил финансово-политические элиты Старого Света и «брюссельскую парт-хозноменклатуру» в готов­ности руководства России продолжить обескровливать отечественную экономику и финансировать бюджетные дефициты стран ЕС.

Оба высказывания прак­тически полностью совпали по времени. И оба коренным образом противоречат «май­ским» указам президента Пу­тина по новой индустриали­зации, деофшоризации эко­номики, повышению уровня капиталовооружённости производства, наращиванию нор­мы накопления капитала (с сегодняшних 22-23% ВВП до 28%) и создания 25 млн инновационных трудосберегающих высокопроизводительных ра­бочих мест. Пока что команда Медведева предвыборные обещания президента успешно проваливает - на Западе долж­ны быть довольны действия­ми чиновников, которые по­давляют попытки отраслевой диверсификации экономики и возрождения инновационной промышленности.

При этом совершенно очевидно, что заявления Си­луанова и Медведева были рассчитаны на внешнего по­требителя - рядовых граждан России, жителей деревень и сёл, а также представителей промышленного производи­тельного капитала подобно­го рода изречения волнуют крайне слабо. Подавляющая часть граждан России, судя по опросам, вообще не по­нимает, с какой целью пра­вительство умудряется про­водить урезание бюджетных расходов, призывает «затя­нуть пояса» и замораживает заработные платы в бюджет­ной сфере (предварительно задним числом подняв в 2,5-3 раза оклады и премии в адми­нистрации президента, аппа­рате правительства, а также в министерствах и силовых ведомствах) и при всём при этом держит в закромах Роди­ны порядка 7,2 трлн рублей, накапливает «подушку без­опасности» и ещё умудряется влезать в долги на внешнем и внутреннем рынках. Подоб­ного рода бесхозяйственность и халатность не понимают не только эксперты, ученые Академии наук и промыш­ленники, но даже простые граждане, чьими интересами постоянно прикрываются в правительстве.